Приносящий счастье - Страница 85

– Какой прогресс! – восхитилась жаба, – теперь за кошек у тебя не просят денег, а предлагают их! Может, возьмем сразу десяток?

– Увы, здесь дают только одну. Впрочем, нам больше и нужно. Кроме того, я не возьму денег. Да успокойся ты, амфибия пупырчатая! Человек окажет нам услугу, которая будет стоить всяко дороже тех копеек, что он собирался дать вместе с кошкой.

В общем, мы договорились, что Евтюхов, раз уж он работает в КИПе, поможет мне с приобретением для моего предприятия списанных приборов, которыми и так уже под самый потолок забиты две комнаты в подвале. А кошку я заберу прямо сегодня после работы.

Коллега по работе жил вроде бы неплохо, то есть в четырехкомнатной квартире на пятерых человек и одну кошку. С другой стороны, эта квартира находилась на первом этаже хрущевской пятиэтажки, давно требующей ремонта.

– Не раздевайтесь, у нас холодно, – предупредил меня хозяин. Действительно, хотя на улице было градусов пятнадцать-семнадцать, тут наблюдалось примерно столько же, только со знаком плюс.

– Топят совсем слабо, – пояснил хозяин.

Ага, зато утеплить хотя бы окна-то тебе что мешало, подумал я. Вон как из щелей сифонит!

Тем временем из-под шкафа вылезла кошка и с интересом, чуть приоткрыв рот, уставилась на меня. Ну точная копия старой, прямо один в один! Я нагнулся и взял ее на руки – животное хоть и сделало поначалу шажок назад, но убегать не стало, а на руках и вовсе расслабилось.

– Ладно, мы пошли, пока машина не выстудилась, – попрощался я. А как узнаете у своего начальства насчет приборов, сразу сообщите.

Таким образом, к бывшим обитателям Хендерсона всего через девять лет после смерти первого явился новый священный зверь, приносящий счастье. Как раз тогда, когда после австралийской экспедиции они очнулись от наслаждения вдруг свалившейся на них стабильностью и вновь почувствовали вкус к познанию границ мира.

Глава 32

На рубеже шестнадцатого и семнадцатого веков, то есть в декабре тысяча пятьсот девяносто девятого года, к нам все-таки пожаловали испанцы. Их корабли были обнаружены патрульным самолетом километрах в ста пятидесяти от атолла Дьюси, то есть форта Крайнего, и они держали курс именно к нему. Естественно, тут же была отбита радиограмма на Изначальный остров, откуда дядя Миша быстро связался со мной. Так как мои биоритмы не препятствовали, я быстро открыл дырку в сарай на даче, а оттуда – на Хендерсон. По ходу дела произвел замер максимально возможного диаметра открытия – получилось два метра пятнадцать сантиметров, то есть еще чуть меньше, чем в прошлый раз.

– «Тритон» будет готов к выходу в море минут через десять, – сказал майор, пожимая мне руку, – или ты полетишь на «Шаврушке»?

Сам он уже пару лет не поднимался в воздух – все-таки годы брали свое. Дядя Миша теперь и ходил-то с некоторым трудом, отпираясь на палочку. Но продолжал гонять новобранцев, для которых на Изначальном острове было организовано нечто вроде учебки, где они проходили годичный курс молодого бойца. Впрочем, у него давно имелись двое вполне квалифицированных заместителей из ветеранов мангареванской революции. Однако, если учесть, что нашему патриарху шел уже восемьдесят восьмой год, выглядел он для такого возраста очень даже неплохо и в ближайшее время помирать явно не собирался. Что подтверждал Женя, к которому дядя Миша являлся на медосмотр два раза в год.

– Нет, куда спешить-то? На «Тритоне» вполне успею. Вы со мной или как?

– Да, пожалуй, не помешает проветриться, а то что-то я засиделся. Опять же если это действительно испанцы, то поработаю квалифицированным переводчиком, ты ведь их если и поймешь, то с трудом, а они тебя и того хуже.

В позапрошлом году «Тритон» прошел модернизацию, в процессе которой на него был установлен шестидесятисильный хондовский мотор, и теперь мог развивать до сорока километров час. Правда, крейсерским режимом все-таки было тридцать, но их он легко держал при волнении до четырех баллов. Сейчас же вовсе был почти штиль, так что гостей следовало ждать не ранее чем послезавтра.

Вскоре наш кораблик бодро мчался на восток, и вечером мы без всяких приключений достигли атолла Дьюси. За это время гости продвинулись километров на сорок, как сообщил нам сделавший еще один рейс гидроплан с форта Крайнего.

Утром мы поставили большую разноцветную палатку для торжественного приема, а потом лично я просто валялся на пляже, иногда окунаясь в теплую воду лагуны. Потому как пляж-то в Форпосте был ничуть не хуже здешнего, но вот полежать на песочке там не больно получалось, всегда находились какие-нибудь дела.

После обеда я слетал лично посмотреть на наших визитеров. Да, это действительно испанцы, если судить по флагам. Подлетел поближе, пару раз пронесся над самыми верхушками мачт, после чего демонстративно лег на курс к Дьюси, чтобы люди не промахнулись. А то ведь этот атолл настолько низкий, что никаких облаков над ним не образуется, и обнаружить его можно самое большее километров за тридцать, да и то с площадок на мачтах. Где, впрочем, сидели наблюдатели – один так вообще чуть не свалился, с разинутым ртом пялясь на мой гидроплан. Разведчики-то близко не подлетали, поэтому их если и заметили, то наверняка толком не поняли, что это такое.

Ровно через сутки, то есть к двум часам следующего дня, испанские корабли приблизились к атоллу и встали метрах в трехстах от форта, над которым мы заранее подняли океанский флаг – красное полотнище с серпом и молотом в углу. Я не стал изобретать никакой отсебятины – зачем? Флаг вполне приличный, здесь такого ни у какой страны нет, да и там последнее время тоже, хоть это и не важно. В общем, гости быстренько начали спускать шлюпки, но тут к их кораблям подплыла небольшая радиоуправляемая лодочка с мощным динамиком, который оглушительно заорал, что на территорию Океании с оружием высаживаться нельзя. Исключение делается только для шпаг господ офицеров, и все. Произошла примерно сорокаминутная заминка, но потом все же от кораблей отделились две шлюпки и двинулись к берегу. Я было решил, что, раз посудин две, то к нам плывут как минимум две важные персоны, но ошибся. У прибывших был один свершено явный командир, при нем двое офицеров, а все остальные оказались просто матросами-гребцами. Во второй лодке вообще важных персон не оказалось, она везла какие-то свертки и ящики.